Как помочь детям, для которых писать правильно — это всё равно что тащить тяжёлый грузовик?
Однажды, очень давно, пришлось и мне заниматься с такой девочкой. Звали девочку Катя. Училась она в 3-м классе.
Не по годам была хозяйственной и сметливой. Уверенной и рассудительной. Но как только дело доходило до любой школьной тетрадки, бесследно исчезала и сообразительность, и лёгкость, и смелость. Ну и улыбчивость, конечно. Потому что ступор на уроках русского подтягивал в компанию ступор на математике. И так далее…
Школа стала пыткой не только для Кати, но и для мамы.
Увидев в тетрадях ошибки почти в каждом слове, я, признаться, несколько растерялась. Молодой специалист в моём лице тогда ещё не сталкивался ни разу с подобной проблемой, столь щедро выраженной. Можно сказать, попалась для филолога задачка олимпиадной сложности.
Интуитивно начала искать и пробовать, что помогает. И очень скоро вышла на путь, который в конечном счёте и спас нас всех — Катю, маму, да и меня.
Потому что «вытащить ребёнка из безграмотности», если уж взялся, — это дело чести.
Путь этот заключался в следующем: ПРОГОВАРИВАЙ то, что слышишь, что пишешь, что думаешь, что знаешь.
Как только мы присоединили проговаривание, Катин мозг как будто обрёл начальника, который не давал мозгу ни отдыхать, ни отвлекаться, ни бездельничать.
Речевой аппарат, чётко произнося действия, подсказывал мозгу и руке обоснование, выбор, доказательство.
Всё, что мы делали с Катей, опытным путём выстроилось в чёткий перечень действий.
Я сформулировала 5 основных последовательных шагов:
- Слушаю.
- Произношу так, «как пишется».
- Синхронно пишу и проговариваю.
- Проверяю глазами.
- Проверяю логикой, доказываю.
И ни шага в сторону! Я поняла, что дисциплина в этом вопросе — ещё один сильный помощник.
«Действуй точно по алгоритму! Иди по одной и той же проверенной дороге!» — вот что жёстко требовалось от Кати.
Было введено ещё одно золотое правило: «Каждый день!»
Ценой любых жертв (поменьше погулять, пораньше встать, побыстрее поесть) Катя вместе с мамой должны были ежедневно посвящать 15 минут письму с проговариванием. По выработанной мною схеме.
Пропускать ни одного дня нельзя! Ведь никому не придёт в голову вместо одной таблетки ежедневно, рекомендованной врачом, выпить все семь сразу, в выходной день. Такой же подход и здесь. Строго по рецепту!
Маму пришлось обучить, не один раз с ней встретиться. Сначала она увидела этот процесс в моём исполнении, а потом я проверила, верно ли она всё делает. Потому что отпускать на самотёк этот вид домашней работы нельзя. Представьте, что ребёнку назначили массаж, и маме сказали: «Ну, сделайте, как уж сумеете!» Надо объяснить, показать и проверить, если хотите добиться результата.
Итак, вернёмся к Кате. Что мы получили?
- Катя полюбила ходить на занятия русским языком.
- Катя полюбила русский язык.
- Количество ошибок стало уменьшаться. Из оценки «1» мы за полгода перешли в оценку «3» в тетрадях и «4» за устные ответы. Потому что каждый день в процессе письма с проговариванием Катя определяла морфемы как минимум в 10 словах, повторяла части речи и большое количество орфографических правил, применяя их на практике.
- Катя привыкла проговаривать и стала это делать потихоньку на всех предметах.
- В конце учебного года мама Кати неожиданно начала благодарить меня за то, что я «подтянула» ребенка по математике и английскому. Хотя, как вы понимаете, этим я не занималась.
Выводы я осознала и сформулировала через много лет, когда уже познакомилась с идеями детской нейропсихологии и когда я многократно прошла с разными детьми из пункта А в пункт В. Пункт В всегда был намного симпатичнее. Особенно тетрадки и оценки.
Главный вывод: чтобы при письме мозг Кати давал правильный сигнал в руку, я интуитивно подключила её уши, глаза, речевой аппарат, координацию, логику.
Раньше Катя в классе слушала и не слышала. Она писала и не видела, что пишет, не анализировала, что написано, потому что просто не умела, её никто к этому не приучил. Она автоматически выполняла на уроках действия без привычки задумываться над этими действиями. У неё была стойкая привычка получать плохие оценки и не верить в успех.
А после введения жёсткого алгоритма с обязательными элементами у Кати выработался стойкий (как рефлекс), необсуждаемый (как назначение врача) рисунок поведения во время письма. А постепенно – и рисунок поведения во время любой интеллектуальной деятельности.
У Кати появился КОНТРОЛЁР действий. И этим КОНТРОЛЁРОМ стала она сама.
Конечно, Катя этого не осознавала. Но, как девочка ответственная, она честно выполняла всё, что говорит репетитор. И мама честно работала дома с Катей, поверив, что это поможет.
Так что довериться – важная вещь.
Подводя итоги всей этой истории, я могу сказать, что мне как специалисту повезло столкнуться с таким сложным случаем в начале профессионального пути.
В результате родился методический приём. В его основе лежит принцип «включённости» многих систем организма в процесс учебной деятельности.
Добавить комментарий